[1]Ян 2, 13–22
«Набліжалася юдэйская Пасха, і Езус прыйшоў у Ерузалем. І знайшоў у святыні тых, хто прадаваў валоў, авечак і галубоў, і мянялы сядзелі там. І зрабіў бізун з вяровак і павыганяў усіх са святыні, а таксама авечак і валоў, грошы мянялаў парассыпаў, а сталы папераварочваў. А прадаўцам галубоў сказаў: Забярыце гэта адсюль і не рабіце дому Айца Майго домам гандлю. І прыгадалі вучні Ягоныя, што напісана: Клопат аб доме Тваім з’ядае Мяне.
На гэта юдэі сказалі Яму ў адказ: Які знак пакажаш нам, што можаш гэтак рабіць? Езус сказаў ім у адказ: Зруйнуйце святыню гэтую, і Я за тры дні ўзнясу яе. І сказалі юдэі: Гэтая святыня будавалася сорак шэсць гадоў, а Ты ўзнясеш яе за тры дні?
Казаў пра святыню цела свайго. І калі Ён уваскрос з мёртвых, то вучні Ягоныя ўспомнілі, што Ён казаў гэта, і паверылі Пісанню і слову, якое казаў Езус.»
Архитектура промежутка: размышления о невидимом строительстве
В двадцать первом веке даже фундамент порой закладывают напоказ – с дронами, фототрансляцией и мэром в каске на переднем плане. Публичное шоу: гудит техника, блестит арматура, толпа аплодирует. Город получает зрелище, застройщик – инвестиции, а жители – ещё одну причину постоять в пробке.
Но меня не перестаёт поражать – хоть каждая залитая плита собирает тысячи лайков, настоящая стройка всегда происходит там, где никто не видит. Самое главное в любом большом деле начинается не на глазах у публики, а где-то в промежутке между прошлым и будущим, в тишине и терпении, которые никто не выкладывает в сторис.
В евангельской сцене Христос бросает вызов: «Разрушьте этот храм, и Я в три дня воздвигну его». Не обещает флэшмоба и не устраивает презентацию нового купола. Всё настоящее зреет в тишине, за кулисами. А пока город привык ждать результат, Бог работает там, где слишком тихо для новостей и торжественных фотографий – глубоко, незаметно, с расчётом на вечность.
Нетерпение эпохи
Мы живём во времена, которые не выносят промежутков. Интернет обещает доставку за день, коучи продают «трансформацию за выходные», даже церковные журналы пестрят заголовками «Семь шагов к святости» и «Прощение без усилий». Как будто духовная жизнь – это IKEA: купил набор, собрал по инструкции, готово. А Великая Суббота – это спектакль, где весь второй акт проходит в темноте при опущенном занавесе. Христос в гробу. Апостолы в шоке. Долгие часы ничего не происходит. Невыносимо для нас, привыкших к прогресс-барам и трекингу посылок.
Но апостолам пришлось жить в руинах своей веры. Все рухнуло в пятницу днём. Мессия мёртв. Царство не пришло. Остались только вопросы и страх. Именно здесь, в руинах надежды, начинается настоящая вера. Потому что вера до разрушения храма – это уверенность. Доверие к тому, что работает. А вера после – это верность тому, чего не видно.
Фундамент невидимого
Один знакомый архитектор проектирует небоскрёбы. Я спросил, какая часть работы самая важная. «Фундамент. Его никто не видит, но, если он плохой – здание упадёт. Месяцами копаем, льём бетон, а прохожие думают: когда же начнут строить? А мы уже строим. Просто вниз, а не вверх».
Три дня между смертью и воскресением – работа над фундаментом нового творения. Христос «сошёл в ад». Не отдохнул. Сошёл туда, где корень смерти, и начал строить снизу. Древнеанглийские поэты назвали это «боронованием ада» – Христос врывается туда, где царит безнадёжность, и выносит пленников. Это строительные работы космического масштаба. Но для апостолов все невидимо. Они ждут наверху, не зная, что под ногами перестраивается архитектура реальности.
Французский философ Габриэль Марсель различал «проблему» и «тайну». Проблема решается снаружи. Тайна – изнутри, участием. Великая Суббота показывает: некоторые вещи нельзя «решить». В них можно только войти. Многие монахи читают Литургию Часов семь раз в день, десятилетие за десятилетием, век за веком. Одни псалмы, одни молитвы. Бессмысленно? А для монаха – присутствие. Он не ожидает, что завтра изменится. Он просто входит в присутствие перед Богом.
Может быть, это то, что нам нужно в нашей Великой Субботе – не план действий, а практика присутствия?
Вода из святилища
Пророк Иезекииль видит воду из-под порога храма. Сначала по щиколотку, потом по колено, наконец – река, оживляющая Мёртвое море. Эта вода течёт медленно, постепенно. Так работает благодать в руинах нашей жизни – не цунами, а терпеливый родник, точащий камень капля за каплей.
Психотерапевты говорят: самая важная работа происходит между сессиями. В те шесть дней, когда ничего, кажется, не происходит. Там – в рутине, в медленном возвращении к новым схемам – настоящее исцеление. Что-то похожее происходит и в духовной жизни. Порой мы ждём драматических обращений, ангелов, озарений. А Бог работает тихо. Через маленькую добродетель, повторенную тысячу раз. Через прощение, приходящее годами. Через надежду на честном слове.
Латеранское обещание
Латеранская базилика (Папская архибазилика Святого Иоанна в Латеране), чей праздник мы отмечаем, – «мать всех церквей», первая публичная христианская базилика, построенная около 320 года. Она горела дважды. Её разрушало землетрясение. Её грабили, перестраивали. Семнадцать веков – не семнадцать веков величия. Это семнадцать веков падений и восстановлений. Каждый раз, когда базилика лежала в руинах, можно было сказать: всё кончено. Но каждый раз кто-то начинал строить снова. Камень за камнем, год за годом. Потому что храм – это не здание. Храм – это обещание. «Разрушьте, и Я воздвигну». Праздник освящения Латеранской базилики – не праздник архитектурного совершенства. Это праздник упрямства Бога. Его отказа оставить нас в руинах. Его странной любви к долгим проектам и медленному строительству.
Недавно проходил мимо ямы на месте советского Дворца культуры. Граффити «Здесь будет город-сад» кто-то дополнил: «Придёт час». Когда-нибудь. Не сегодня, не завтра. Но в своё время. Это самое честное обещание самим себе в наших Великих Субботах. Не «всё будет хорошо» (порой лишь пустой слоган), не «Бог не пошлёт больше, чем можешь вынести» (для многих – жестокое упрощение). А просто: «Придёт час – без дат, без обещаний, с надеждой на исполнение. Когда-нибудь «три дня» закончатся. Вода достигнет Мёртвого моря. Храм будет восстановлен. Не потому, что мы стойкие. А потому, что Он так обещал. И Он, в отличие от многих, обещания выполняет. Пусть на это нужно три дня, три года или тридцать.
Он строит. Мы просто не видим. Пока.
Разважанне падрыхтаваў а. Міхаіл Ткаліч SJ